|
Ограниченность шишкинского понимания реализма проявлялась отнюдь пе в его внимательном изучении природных форм и тщательности их ЕОС-произведения. Она заключается в такой особенности, свойственной его живописи, главным образом его ранним произведениям, как жесткость ее графической основы, как бесстрастность световоздушной среды и безжизненность неба. В подобных произведениях Шишкина не ощущается ни дуновения ветерка, ни скольжения переменчивой светотени, ни игры света. Словом, нет в ней «улыбки природы навстречу радостно играющему солнечному лучу», которая и есть, по определению В. Г. Белинского, источник поэзии, заключенный для человека в природе. Отсутствие этой «улыбки», лишавшее пейзажные образы Шишкина лирического начала, и было результатом воздействия на его сознание буржуазного прагматизма, с позиций которого поэзия есть нечто ненужное современному человеку, ввиду ее полной практической бесполезности.
Но из этого вовсе не следует, что Шишкин был нечувствителен к поэзии, что его душу не трогала «улыбка природы навстречу... солнечному лучу». Доказательством обратного может служить его сравнительно раннее произведе-%лл, 14 ние «Полдень в окрестностях Москвы» (1869), где высокий небесный свод с клубящимися в нем облаками написан с почти венециановским ощущением постоянно идущего в нем движения и где вся земля с колосящейся и волнуемой ветром рожью, с лужицами застывшей в колеях воды отражает «улыбку навстречу солнечному лучу». Эта картина Шишкина по поэтической наполненности ее образа относится к числу лучших его произведений и свидетельствует о том, что он был воистину большим художником, однако художником, творчество которого развивалось во враждебных искусству условиях буржуазной действительности. Семя буржуазного утилитаризма принялось и дало рост прежде всего в пейзажной живописи по той причине, что ее предметом является мир природы, с которого «в век знания» раньше всего было «сдернуто покрывало» поэзии.
Сказанное следует учитывать при оценке искусства Шишкина и его вклада в развитие реалистической пейзажной живописи. Вклад этот был достаточно велик. При всех оговорках относительно исторической ограниченности шишкинского понимания реализма, он оказал бесспорную услугу действительному реализму тем, что вывел пейзажную живопись из плена лжепоэзии итальянизирующего искусства и ввел в мир реальной природы; тем, что избавил ее от неуважения к формам реальной природы, от приблизительного их Знания и привил ей потребность в точном знании. Гигантский труд Шишкина, посвященный изучению природных форм и законов их образования и развития, составляет основу дальнейших завоеваний русской реалистической пейзажной живописи, достигнутых в творчестве таких художников, как Ф. А. Васильев и И. И. Левитан. Это и дало право Крамскому сказать о Шишкине: «Шишкин — верстовой столб в развитии русского пейзажа, это человек — школа»
|
